Супертест: TG на F1
Астронавт Ален Бин провел на Луне 31 час и 30 минут. Пит-стоп – в масштабах вечности. А затем всю оставшуюся жизнь он рисовал лунные пейзажи, раскрашивая тоску отходняка масляными красками с примесями настоящей лунной пыли в стремлении снова и снова пережить те несколько волшебных часов. Но засада в том, что подлинный космический кайф ему больше не испытать.
Зачем я вам это рассказываю? Ясен пень, я не собираюсь в космос. Но только что я сделал три круга в болиде Lotus F1 2012. И чувствую почти такой же адреналиновый приход, как у старины Бина, когда он ступил на инопланетную твердь. Для обычного землянина без гоночного опыта это лучшее, что может случиться. Думаете, пора доставать кисти, ставить мольберт и рисовать размытый болид и абстрактного себя в нем? А что, может, и получится растянуть эти шесть минут на всю оставшуюся жизнь...
Кнопок много, и лучше их не трогать. Длинный нос гонит холодный воздух, чтобы пилот не утонул в поту
Но вернемся назад. Простые смертные и раньше ездили на формульных снарядах, но сесть за руль свежей машины еще никому из гражданских не удавалось. Сейчас визгливые V8 вышли из игры, и технология так резко сменила направление, что команда, давшая вам машину для теста, ничем не рискует. Если вы и узнаете какой-нибудь прошлый секрет или тайну, толку от информации будет мало.
Вот почему передо мной черно-золотой Lotus E20, в котором Кими Райкконен победил в Гран-при Абу-Даби в 2012 году…
Все помнят эту машину, как и реплику Кими. “Отвяжись, я знаю, что делаю”, – сказал тогда финн. Его имя написано черным маркером под сиденьем, в которое я отлично помещаюсь. Думаю, у нас с Райкконеном одна диета.
Не буду притворяться, что мне не страшно. Любая неосторожность – и содержимое моего банковского счета будет переходить в другие руки еще сотню лет. Видели бы вы, сколько я подписал бумажек. “Не волнуйся, – сказали мне. – На Поль-Рикаре не обо что разбиться”. Забор далеко. А зона вылета покрашена специальной абразивной краской. Кто бы мог подумать, что слой Dulux может остановить пошедший вразнос болид?
Чтобы я точно все сделал красиво, нынешний пилот Lotus и любимый балагур всех фанатов Пастор Мальдонадо показывает мне, как надо. Он прилетел из Монако прямо со сложной гонки и предложил нам показать, что мы умеем. Думаешь, это легко? “Вот машина, – говорит он, хлопая меня по спине. – Езжай”.
Подвинься, Пастор, у нас поедет новый парень…
Если у многих пилотов эго так велико, что не влезает в машину, то у Пастора оно умещается в кармане. Спрятавшись за рыжими зеркальными очками, он объясняет основы так, будто выдает тачку напрокат. “Помни, – говорит он мне с улыбкой, – не поедешь быстро, ничего не сработает. Только полный газ. Тормози резко. Короче, оторвись...” “А как же аэродинамика? – спрашиваю я. – Как я пойму, что она работает?” “В первый раз нужно найти предел и запомнить, где он…”
Отлично сказано. На ознакомительный круг меня сажают в Formula Renault, а потом выкатят E20 и машину Кими, которую только что прогрел Нико Прост, сын Алена (да, сегодня сплошные сюрпризы). Его задачей было сделать Lotus как можно более покладистым и, что называется, дружелюбным к пользователю. Поэтому механики поставили трекшн-контроль и отключили KERS, а значит, в строю остались всего 750 лошадей или около того. Ничего, -перебьюсь. В остальном железо все то же: 2,4-литровый V8 с 18 000 оборотов, семиступенчатая коробка с подрулевым переключением. Масса 640 кг или чуть больше, если считать со мной.
Я сажусь в кокпит – встаю ногой на сиденье, а потом соскальзываю в него спиной. Здесь не сидишь, а скорее лежишь, как будто читаешь в кровати книгу. Вот только вместо детектива в моих руках руль, и он стоит 35 000 евро. Два мужика затягивают широкие лямки ремней, вжимая меня в сиденье. Говорят, у пилотов большие яйца, но я не представляю, где они их хранят в такой тесноте.
Если бы меня не приковали ремнями, я мог бы протянуть руку и потрогать передние шины. Они высятся по обе стороны и кажутся еще шире и резиновее, чем по телевизору. Пластиковый дефлектор прозрачен, но нос и подвеску не видно – они внизу. Зеркала – размером с чемоданную бирку, но обзор назад намного лучше, чем я думал. Антикрыло в них видно далеко-далеко позади. E20 в длину более пяти метров – длиннее, чем универсал Audi A6.
Все начинается с букваря. Эй, там, на задней парте. Не болтать!
Затрещал интерком в шлеме – слышится голос главнокомандующего Барри. Мне показывают большой палец вверх. Стартер сзади, и едва он начинает крутить – по телу проносятся мурашки. Двигатель ожил. Через наушники, балаклаву и шлем он звучит приглушенно, но страшно… будто спиной вперед меня двигают в металлические объятия фрезерного станка. Я еще не газовал, но вибрации уже поднялись по рукам и массируют мозг. Снимают домкраты, и я падаю на пол с костяным стуком. Он отдает в позвоночник. Меня выталкивают на пит-лейн и ставят ровно.
Прижимаю рычажок сцепления двумя пальцами левой руки и держу. Первая включается двумя пальцами правой. Щелчок передачи – и обороты тут же подскакивают, пульсируя. Пап-пап-пап. Плавно отпускаю сцепление по команде Барри, не трогая акселератор. Машина медленно продвигается вперед, дергаясь. Полностью отпускаю
сцепление. Lotus начинает дергаться сильнее. Пробую выжать газ, чувствую, как машина рванула вперед, снова тяну рычажок – на вторую. Бывали старты и получше, но все равно – ура! – мы поехали!
Не подумайте, что я задираю нос, но стоит тронуться, и вести болид становится легко и приятно. Руль с усилителем, так что рулить можно, оттопырив мизинец, будто держишь бокал шампанского. Чудесно. Акселератор плавный, а лепестки коробки можно листать пальцами, как страницы книги. Первые повороты даже проще, чем в Formula Renault. В правом повороте, который пересекается с другой частью трека, я зачем-то проверяю, нет ли там движения. Но его нет.
Конечно, вы хотите узнать, что было дальше. После первого осторожного круга, когда последний поворот выпрямляется в длинную прямую (вот где можно показать свою смелость), я прожимаю газ. И тут начинается… Трасса превращается в беговую дорожку с размытыми неочерченными краями. Я – лазерный луч. Мир невесом. Где-то за мной звучит вой болида. Моего болида. Я лечу вперед как разряд шокера. А что же будет, если включить KERS? Сейчас я бы даже не нашел кнопки. Представьте, только что я выжал газ до отказа. Но это далеко не максимум…
Где-то там прячется траектория. Может, левее?
По верху руля идет ряд красных и синих светодиодов, которые зажигаются соразмерно оборотам. Они пульсируют, как патрульная люстра: включаешь передачу – и сразу пора включать следующую. И все же, как только выскочишь из своей галактики, все успокаивается… как в центре торнадо, который крушит мир вокруг. Я слышу свое дыхание. Потом в ухо проскальзывает слабый писк – напоминалка о том, что пора переключаться.
Дальше – под мост. Высматриваю оранжевый конус, обозначающий точку торможения. Какой-то идиот поставил его в 50 метрах от поворота. А я тут еду 275 км/ч. Жму левой ногой тугую педаль, изо всех сил напрягая ляжку. Позже, когда мы будем смотреть телеметрию кругов, Пастор ткнет в жалкий холмик на графике торможения – там, где должен выситься сталагмит. И все же от замедления кожа сползает с лица. Переключаюсь на несколько передач вниз. Смотрю вперед. До конуса еще ехать и ехать. Снова жму на газ.
Известно, что такие перегрузки провоцируют слезы. Но мои и провоцировать не нужно. Я думал, что вся эта скорость заставит меня материться в шлем, как сапожника. Или старину Кими. Нет, на самом деле я плакал. Только об этом никому, договорились?
Хотел бы я сейчас сказать, что дальше закладывал виражи не хуже Райкконена. Хотел бы притвориться, что почувствовал ту призрачную силу аэродинамики, прижимавшую машину к дороге. Но нет. Конечно, крылья свое дело делали. И я менял направление, как летающая тарелка. Мускулы на шее чуть не вырывались с корнем от напряжения. И все же я едва превысил минимальную скорость. Что за ней – остается знанием для посвященных: тех 22 парней, которые выстраиваются каждую неделю на старте.
Если вы не верите мне, езжайте и попробуйте сами. Честно. Если заплатите Lotus €6000, то вам дадут прокатиться три круга в этой самой машине. А еще заставят поотжиматься, дадут шлем и огнеупорные носки. А если захотите шикануть, можно докупить еще кругов, по €1000 штука. Но знаете что? Остановитесь на трех. Сделайте ставку на воспоминания.
И начинайте писать картины.
ТЕКСТ: ДЭН РИД / ФОТО: ДЖО ВИНДЗОР-ВИЛЬЯМС