Супертест: тачки “Безумного Макса”
Разочаровавшийся в жизни бывший коп и воин-кочевник Макс Рокатански (Том Харди), уходя от опасной банды, встречают Фуриозу (Шарлиз Терон). Неумолимо преследующие их злодеи вооружены не только автоматами, но и копьями
Верный Ford Falcon XB Безумного Макса. Такой же незабываемый персонаж 80-х, как DeLorean Марти Макфлая, этот Pursuit Special – Interceptor – канул в Лету, сгорел посреди “Безумного Макса-2”. И вот он вернулся. Из аутбека он пробрался в глушь Линкольншира, преследуемый по пятам адским рэт-родом.
“Мы называем этот фильм «Безумный Макс-2,5», – смеется добродушный художник “Дороги ярости” Колин Гибсон (не родственник Мэла), предпочитающий, чтобы его называли “художник помойки”. – Мы слишком молоды, чтобы участвовать в первом «Безумном Максе», но некоторые из нас работали над вторым и даже над третьим, хотя не признаются. Мы не говорим о третьем”.
Фильм 2015 года – территория, свободная от Тины Тернер. Действие происходит между вторым и третьим сиквелами. Англичанин Том Харди играет главную роль. А за отмороженные тачки, рыщущие по обожженным пустыням Австралии в погоне за пищей, бензином и кровью, спасибо “художникам помойки” из команды Гибсона.
Конечно, Interceptor Макса весь в шрамах. Обе желтые фары пробиты и давно не светят. Истлевшая обивка хлопает на ветру, которому не мешают стекла.
Ощущение в салоне не из приятных: из просевшего сиденья видны только гора гильз от патронов на облезлой передней панели или мясистый рычаг передач. Компрессор, торчащий из капота, – главная фишка. Он по-прежнему крутится, и это по-прежнему пустышка, приводимая в движение ремнем вентилятора. Одна из немногих уступок фальши в киномашине, которая в остальном вполне рабочая. Гибсон говорит, что место, выбранное для съемок, оказалось большей головной болью, чем неубиваемый Falcon.
“В Намибии нужно было построить дорогу, чтобы доехать до места съемки на вершине горы! Можно было снять все на парковке в Эссексе, а потом поставить фон на компьютере, но гораздо увлекательней было сделать все на месте. Больше всех повеселился каскадер, который съехал со скалы и перевернулся одиннадцать раз”.
11 оборотов! Это ведь рекорд? “Каскадеры всегда считают, что побили рекорд, – говорит Гибсон. – Но я не был бы так уверен. Моя мама однажды сделала семь оборотов, так что рекорд, мне думается, принадлежит ей”. Миссис Гибсон, конечно, сделала уши без помощи азотной пушки. Гибсон неохотно соглашается, что эта катапульта – современное оборудование. “В старые добрые времена, чтобы перевернуть автомобиль, мы заряжали пушку порохом и обрезком телеграфного столба. Но тогда в каскадерах застревало слишком много осколков”.
Атмосферный 5,75-литровый V8 расточен так, чтобы компенсировать набивающийся песок, который лишает сил его хилый табун из 280 коней. Зато звучит мотор так, будто лошадей раз в десять больше. Холостые – трескучие, механические, как у Funny Car. Слышны взрывы в каждом цилиндре, и все восемь загнутых наверх выхлопных труб ритмично плюются фонтанами дыма. Какой там Молния Маккуин из “Тачек” – вот этот персонаж действительно вот-вот оживет. И, похоже, настроение у него будет не фонтан.
В кино его врагом когда-то было пятиоконное купе Chevrolet 1932 года, на котором теперь ездит демонический тинейджер Накс (Николас Холт). Не знавший мира до топливных войн, Накс отчаянно брутален. “Автомобиль – его крепость”, – говорит Колин. – Мы искали абсолютный хот-род. Однажды я увидел такой в Штатах, с дырками от пуль в лобовом. Тогда я понял, что нашел то, что искал”.
Для съемок построены четыре машины. Две с салоном, украшенным макабрическими побрякушками ручной работы, типа рычага с человеческим глазом и головы куклы в противогазе на руле. В отличие от “Перехват-чика” Макса, автомобиль Накса не усыпан гильзами и не носит героических шрамов. Выхлопные трубы с выгравированными языками пламени идеальны, шасси – без пятнышка ржавчины. Открытый мотор – с реальным наддувом – в безупречном состоянии. “Машины Апокалип-сиса должны быть такими, которые стоит спасать. Никто не захочет восстанавливать Corolla”, – говорит Колин.
Этот мотор – “смолл-блок” Chevrolet V8 с двумя карбюраторами Holley. Гибсон говорит, что мощность выше 520 л.с. Звук тоже уникален. Нагнетатель Weiand размером с микроволновку маниакально визжит над яростным V8, рычащим в восемь неприглушенных труб. Автомобиль такой мощный, что на репетиции каскадер (которого Колин расхваливал как лучшего в мире дрифтера) потерял управление, двигаясь задним ходом, и перевернулся. “Мы считаем, что каркасы безопасности – это для неженок, но каскадеры их любят, поэтому пришлось перестроить автомобили. В результате один автомобиль мы сделали специально для езды задним ходом”. Что ж, не удивительно, что “художникам помойки” пришлось собрать для съемок в общей сложности 150 машин.
“Дорога ярости” готова, и Гибсон уже думает над сиквелами. “Я бы сделал что-нибудь с родстером Tesla, – говорит он. – На 90% – аккумуляторы, на шесть – карбон, и на четыре – ужас”. V8 больше не соблазняет? “Я езжу на Citroen CX 2400 Estate... Я не был хот-родером, пока не начал эту работу. Получив идеальную мастерскую, я как будто снова вернулся в 17 лет”.
ТЕКСТ: ОЛИВЕР КЬЮ / ФОТО: УИЛСОН ХЕННЕССИ