Ричард Хаммонд о разнице между автомобилем и байком

Вернули, вернули, вернули… Погодите, проверю еще раз… Да, так и есть, Porsche вернул мне мой 991 GT3 – с новым мотором.

Слышали эту историю? Porsche выпускает новый GT3 с изумительным новым атмосферным движком, разработанным специально для этой модели. Мотор запросто выкручивается аж до 9000 оборотов, переходя на пронзительный визг. Одержимый мальчишеским энтузиазмом, я покупаю эту машину.

Потом появляется информация, что два GT3 ни с того ни с сего загорелись. Инженеры ищут корень зла и находят: резьба на шатунных болтах оказалась дефектной. В Porsche решают заменить не болты, а мотор целиком – на всех 911 GT3 в мире! Машины отзывают, что сопровождается бурным весельем в студии TopGear. Джереми дарит мне перчатки для камина с логотипом Porsche, чтобы я водил в них свой огнеопасный суперкар.

Да, какому-нибудь технарю или ответственному за работу с поставщиками пришлось не один час безмолвно и униженно разглядывать свои ботинки в кабинете высшего руководства Porsche. А их пенсионные программы капитально переворошили, как мотор нового GT3.

Но теперь все обиды забыты. Я счастлив. До безумия, если честно. В тот же день, как мне вернули мой автомобиль, я подвозил домой приятеля. Могу засвидетельствовать, что его потрясли грохот, истерический визг мотора и вообще гоночный характер этой машины. Понятия не имею, что буду с ней делать. Не могу назвать себя гонщиком (вспомните историю моих аварий в TopGear и все поймете). Однако у меня есть умеренный опыт управления автомобилем на скорости. Но этот автомобиль… это настоящий крышеснос!

Если взять предел его возможностей за десятку, то на треке я мог бы дойти до восьми. Подруливание четырех колес сильно облегчило бы мою задачу – машина устойчива и маневренна, как полноприводная, но нет ощущения немоты. Быстрые, как выстрелы, переключения коробки с двумя сцеплениями срезали бы несколько десятых долей со времени круга и заставили бы дикий мотор петь в голос. А от микса хайтековой рафинированности и старого доброго механического зверства на входе, в апексе и на выходе я бы совершенно опьянел.

Но если усердно стараться выжать максимум на дороге, неизбежно попадешь на больничную койку, в ад или в тюрьму. А значит, на дороге я никогда не поднимусь выше четырех.

Таким аргументом я отговорил себя от пары мотоциклов. Я все обдумал, пока мчал домой на бешеной скорости на прекрасном Suzuki GSX-R1000. И настолько убедил себя, что сразу завернул к дилеру и повесил мотику на шею табличку “Продается”. Точно так же было и с другими байками. Каждый раз, соблазнившись мощностью, гоночной историей или способностями на треке, я понимал, что никогда не смогу получить все на дороге. И буду ездить на недовольном мотоцикле, который внутренне восстает против того, что его из тигра превратили в ишака.

Но тут между автомобилем и байком большая разница. Мотоцикл, с его монументальным соотношением мощности к массе и трековыми настройками, на дорожных скоростях, по-моему, просто никакой. У автомобиля (даже у суперкара с гоночными предками или гражданского потомка раллийного болида) репертуар куда шире. Когда едешь по дороге, не рискуя оказаться в реанимации, тюремной камере или райских кущах, все равно хоть что-то да чувствуешь.

GT3 хочет мчать. На дороге он – как пес на цепи, понятное дело. Но даже на цепи ощущаются его мощность и потенциал скорости и маневренности. Подруливание четырех колес как техническое достижение впечатляет, и на треке заднеприводный GT3 может ехать как полноприводный. На дороге эффект слабее, но время от времени система дает знать, что она работает и что без нее ты оказался бы совсем в другом положении. Вверх тормашками на дереве, например.

Даже не буду начинать спор о механике и автомате. Здесь стоит коробка с двумя сцеплениями, потому что она переключается быстрее, чем любая традиционная механика. Но щелкать рычажками под рулем так клево – я так подсел на это примитивное механическое ощущение! И на кайф от двигателя тоже. Я могу раскрутить его до красной зоны – девяти тысяч – только на второй передаче, иначе меня арестуют. Злобный, бешеный механизм, который только и ждет команды. И от этого у меня всякие необычные ощущения в штанах.

В сущности, я режу сыр самурайским мечом. Но это так классно! Извините, пора пойти вспомнить, зачем я его купил. И почему с таким нетерпением ждал, когда мне его вернут.